Почитал текст выступления Охлобыстина.
О содержании речи в целом, а также о способе её подачи публике, хорошо написал крестьянский поэт Радимов:
Всякая дрянь напихалася за день в большую лоханку:
Тут кожура огурцов, корки, заплесневший хлеб;
В желтых помоях из щей, образуемых с мыльной водою,
Плавает корнем наверх вялый обмусленный лук;
Рядом лежит скорлупа и ошметки от старой подошвы,
Сильно намокнув в воде, медленно идут ко дну.
Всклянь налилася лоханка, пора выносить поросятам,
- В темном они котухе подняли жалобный визг.
Старая бабка Аксинья, в подтыканной кверху поневе,
Взявши за ушки лохань и, поднатужась, несет.
Вылила вкусное пойло она поросятам в корыто.
Чавкают, грузно сопят, к бабе хвосты обратив.
Это если холистически, «в общем». Если же конкретно разглядывать кожуры и тухляки, которые в лоханке плавают, обнаруживается вот что:
«Cлавянам не по пути с остальным миром. Эпохи экономической стабильности делали простой русский народ инертным и приводили к вопиющей нищете. Эпохи политической стабильности неизбежно заканчивались самоистреблением. Эпохи благопроцветания сталкивали русскую нацию в пропасть духовного разложения».
Русским не надо денег: сломают и испортят. Русским не надо хорошей жизни, русских от хорошей жизни мрут как мухи. Русскому дашь конфету – сразу дрыг и в могилу. А от пиздюлей да голодовок – только крепнут. Такой уж народ.
«Мы не сможем выжить в этом мире, мы другие, мы не умеем торговаться, мы не умеем слепо подчиняться, мы не умеем жить в кредит… Мы торговать не умеем. Поэтому в конкуренции не заинтересованы. Также по карьерному вопросу. Бесхитростны мы — идеалисты. Поэтому начальство свое нужно — бесхитростное и идеалистическое».
Русским не нужна торговля, они копейки от рубля отличить не могут. Не нужна им карьера, не нужна власть. Не нужно всё это русским, не наше это, ох не наше. Русские – простодырые глупёздыши, лишённые простейших человеческих умений: торговать и управлять собой. Все это могут, а мы нет. Не дал нам Боженька таких умений. Всем дал, а нам нет.
«Русский не умеет жить для себя. Когда он молится в храме, он молится за весь мир. Когда он выходит на встречу к врагу, за его спиной — все человечество. Русский рожден быть героем или святым! Посередине ничего нет! Или есть, но не русское».
Это центр всего. Русский не умеет, не смеет уметь, не смеет даже подумать о том, чтобы ЖИТЬ ДЛЯ СЕБЯ. Это запрещено. Кто пытается жить для себя, или хотя бы просто не голодать, не холодать, не лить кровь по чужому приказу и не нищенствовать – тот не русский.
«Не будь у нас ядерного щита, нас бы давно стерли с лица земли сторонники западных либеральных ценностей, которые, кстати, отнюдь не столь уж либеральны и уж совсем не ценности. Они предоставили себе право распоряжаться судьбами целых народов, превращая весь мир в сырьевой придаток. Они обесчестили Восток грубыми военными вмешательствами. Они подчинили себе ряд стран восточной Европы — в том числе и наших братьев славян только ради того, чтобы разместить рядом с нашими границами свои военные базы. Они ненасытны и безжалостны».
Смотрите, дети, не будьте сами такими! Это всё бяка! Впрочем, вы, мои маленькие идиотки, на такое и не способны, ведь вы такие убогие. Так что даже и не пытайтесь.
«Венчающая первые три добродетель Империума — готовность к жертве. Жертвенность. Ну, за ее воплощение, с учетом нашего характера, можно не беспокоиться… Произвести набор учителей физкультуры из числа ветеранов спецназа. Разве плохо, если ваши дети научатся всему необходимому — от техник рукопашного боя до управления космическим спутником по КПК из старой телефонной будки на перекрестке провинциального городка?.. Дети смогут овладеть полезными навыками продуктивного общения с людьми и купирования собственной физической боли. Тоже пригодится!»
Вот что мы, русские, умеем – мучиться и жертвовать, жертвовать и мучиться. Учитесь переносить физическую боль, ага.
«Не признав, что русского народа сейчас нет, и традиций толком никаких, кроме водочного ужора нет, не найдем мы выхода».
Признайте, русские, что вас вообще нет. Нет в вас вообще ничего – только водочный ужор.
«Только в сочетании со словом «аристократический» звучит опасная связка «национал-патриотический». Слишком деликатный вопрос. Только люди сами живущие по самым высоким морально-нравственным эталонам, могут оперировать такими понятиями, как национальность и патриотизм. Это та сила, которую можно при должном усилии разбудить, но еще никому ее не удалось толком контролировать… Национал-патриотизм без должного отношения опасен!»
Русским нельзя разрешать бесконтрольный национализм: только под умелым руководством «аристократов» русским можно позволить немножечко погордиться собой, самую чуточку.
«Столь же губителен национальный апломб: мы лучшие, потому что мы русские… Фантастическая чушь! Мы не лучшие, мы – русские – ИНЫЕ!»
Да-да, никакого национального апломба: уважать себя можно только за жертвенность и готовность подставлять шею.
«Мне не придется во время погромов прятать у себя на чердаке друзей лезгинов или евреев, и я смогу по-прежнему гордиться своим народом, никогда не участвующим в геноциде других народов, более того, всегда препятствующему этому. Потому что это неправильно! Для бойца это очень важно. И если это все-таки произойдет, язык не повернется назвать Россию Святой Русью, той настоящей Отчизной, которую я люблю. Тогда у нас не останется другого выхода, как уничтожить весь остальной прогнивший насквозь пороками и равнодушием мир и покончить с собой в надежде, что из чудом уцелевших человеческих особей появится, наконец, новое, лучшее человечество. Только так нас простит Бог».
А за любую попытку сопротивляться чужеродцам силой – мы должны умереть от стыда и совести и покончить с собой. «Только там нас Боженька простит». Заодно добавлено про “уничтожить весь мир” – это спецом на внешнюю аудиторию: чтобы русских ненавидели дополнительно как опасных психов, мечтающих “всех убить”.
«Я невольно задаюсь вопросом: а что есть мой народ? Подбор группы особей по генетическим показателям? Или список людей, за которых я мог бы пожертвовать жизнью? Наверное, все-таки второе! Но среди них не только русские. Среди них есть украинцы, белорусы, евреи, лезгины, татары и еще представители десятка-другого национальностей. Руководствуясь какими признаками я буду определяться с вопросом принадлежности к русскому народу? Или нужен некий допуск? Смогу ли я себе его позволить? Смогу ли я смотреть в глаза еврею, который в большей степени, чем я, православный христианин, а выходит — русский, по его преданности канону Русской Православной Церкви? Смогу ли я быть честным, противопоставляя себя лезгину-мусульманину, восстановившему десятки православных храмов из соображений их необходимости русскому населению — спивающемуся русскому населению в опустошенном пригороде по сути мертвого города в окрестностях Волги, где находится родовое кладбище моей семьи? Стоит ли мне жить, если я направлю оружие в грудь буддиста-бурята, когда подставившего эту грудь, прикрывая мою от вражеской пули? Нет на это допуска! Нет!»
Русские не смеют даже самостоятельно различать русских и нерусских, не имеют права думать, русский перед ним или нерусский. Надо быть слепенькими, слепенькими.
«Пусть это будут просто внешние символы принадлежности к русскому народу — значки, ленточки — что угодно, по чему можно будет определить, что мимо идущий человек — русский».
И жёлтые красные звёзды на рукавчик, пожалуйста. Чтоб хач с ножом и господин полицейский с дубинкой не ошиблись.
«Учителя соберут вокруг себя армии последователей! Мы сможем преодолеть с детства навязанные нам противоречия и вновь стать единым народом! К нам присоединяться другие дружественные народы! Мы спасем землю от окончательного уничтожения! Мы покорим космос! Мы создадим желанную империю и изберем императора! Но это будет ничего не стоить, если за всем этим не будет стоять ЛЮБОВЬ! Единственное, ради чего стоит жить и умирать!»
Мы посадим весь мир, всю Землю, всю Галактику на свою шею и повезём, пока шея не сломается.
«Мы созданы для войны. И нам нет места в обычной мирной жизни. Так ли это плохо? Да, это очень плохо. Но это так, мы такие. Мы всегда были такими. Наши предки из огромного количества племен, смешавшихся на заре времен, не были толком ни землепашцами, ни скотоводами, ни ремесленниками, ни оседлые, ни кочевые. Так волею геополитических преобразований сформировался уникальный этнос. Появился этнос большей часть лишенный черт, типичных для окружающих его народов. Логикой наших предков был разрушительный, но восторженный хаос».
Мы – пушечное мясо, пехота, мы народ, ПРЕДНАЗНАЧЕННЫЙ В РАСХОД. Рано или поздно нас сотрут как нацию с лица земли. Это нормально! Это по плану. Об этом нас предупреждали святые. Наша задача — победить и исчезнуть! Потому что в мирной земной жизни нам нет места! В общем, САМЫЙ СОК. Пей-залейся, имперская душа.
