Чечня – страна маленькая. Всего-то от Кавказских предгорий до Белого моря и от Калининграда до Владивостока. Государствообразующей народностью в этой маленькой стране являются, конечно, чеченцы. Те самые, кто, как это уже всем известно, с небольшой помощью разноязычного федерального ополчения сокрушили террористический интернационал и тем спасли от распада Россию. То есть, извиняюсь, Чечню. Иначе говоря, ту самую страну, которая ещё называется Российской Федерацией, но скоро будет переименована в Священную Московскую Империю Чеченской Нации.
Поэтому дел у Уполномоченного по правам человека в Чеченской республике господина Нухажиева много. В самой Чеченской республике, видимо, нет больше ни похищений, ни пыток, ни бессудных убийств, и Уполномоченный, наверное, заскучал бы. Но скучать не дают недавно присоединённые к Чечне земли северных варваров, где всё ещё нарушают права – нет, не военные или милиционеры, а в основном учёные и публицисты. И летучий отряд Чрезвычайного уполномоченного появляется, чтобы нанести сокрушительный удар по врагам народа. Понятно какого.
Впечатляет список побед. Вот два незадачливых московских историка вместе со всем туземным МГУ склоняют головы и знамёна. Держится ещё, хорохорится Санкт-Петербургский университет с его Центром изучения проблем экстремизма, где учёные отказываются штамповать нужные Чрезвычайному уполномоченному заключения, но долго ли простоит в осаде? И совсем нет шансов у партизан-одиночек, вроде питерского публициста Игоря Пыхалова, автора злопыхаловской книжки про сталинскую депортацию, которая вызвала гневную реакцию у чеченского омбудсмена и повлекла вызов автора в ингушскую прокуратуру, плевать на подведомственность, подсудность и территориальность. Санкт-Петербург – не Лондон, это с Темзы, как известно, выдачи нет. А с Невы – не сегодня-завтра выдадут сочинителя на справедливый суд и расправу в Грозный или в Назрань.
А пока не выдали, есть и другие методы. 11 ноября на Игоря Пыхалова напали двое негодующих историков-оппонентов, доценты, наверное. В Петербурге, на родной улице Пыхалова. Начали избивать. Добить не успели – вмешались прохожие. Травматология зафиксировала перелом носа. Это ничего, это, как говорится, до свадьбы заживёт.
Чрезвычайный уполномоченный дал комментарий в том духе, что унтер-офицерская вдова сама себя высекла, то есть, Пыхалов сам себе сломал нос, исключительно с целью самопиара и чтобы навредить всем людям доброй воли. И вот тут уже не смешно. Совсем не смешно, товарищи.
И дело не в том, прав или не прав сочинитель Игорь Пыхалов. Я прочитал его статью по болезненной теме выселения чеченцев и ингушей. В материале есть весьма остроумные разоблачения новейших мифов и стереотипов, вскрытие подтасовок. Есть и правда, порой неприятная, горькая. С другой стороны, основная документальная база Пыхалова, с помощью которой он пытается оправдать применение Отцом народов принципа коллективной ответственности в проведении репрессий против целых народов, – это протоколы допросов и служебные записки НКВД. Однако если верить таким же протоколам, чуть ли не вся советская интеллигенция в 30-е годы и позже плела троцкистские заговоры, мечтала отравить вождя, а также воду в питьевых колодцах, и наслать порчу на колхозные посевы, будучи одновременно шпионами и агентурой японской, американской, перуанской и марсианской спецслужб. И даже если так всё оно и было – лично для меня применение принципа коллективной ответственности никогда не будет оправданным и обоснованным.
В Санкт-Петербургском университете советские профессора учили меня, что право и закон нельзя подменять соображениями превратно понятой сиюминутной целесообразности. Высшая целесообразность – всегда соблюдать закон и уважать неотъемлемые права каждой человеческой личности, вне зависимости от национальности. Игорь Пыхалов упрекает своих оппонентов в «национал-озабоченности», но сам подчас демонстрирует такой же комплекс, только со знаком минус.
То есть, я с Пыхаловым не согласен. Но случись мне оказаться в ту минуту, едва не ставшую для историка роковой, рядом, я бы без колебаний кинулся защищать человека от нападавших ублюдков. Есть известная максима, на которой строится свободное общество: я не согласен с вашим мнением, но готов умереть за то, чтобы вы имели возможность его высказывать.
Надеюсь, умирать никому не придётся.
Надеюсь, что мы все поймём: острые противоречия лечатся свободной публичной дискуссией. А преследования, травля, угрозы, насилие – только загоняют противоречия вглубь, только нагнетают вражду.
У нас нет никаких доказательств, что нападение на историка и публициста, неугодного чеченскому омбудсмену и его группе поддержки, осуществлено или заказано этими самыми лицами. Но это и не обязательно. Достаточно создать вокруг человека атмосферу ненависти, травли, угроз, проклятий и оскорблений, и могут найтись «добровольцы», которые и без приказа осуществят, как им кажется, справедливый, а по сути бессудный и безнравственный акт насилия. Поэтому Нухажиев и компания несут моральную ответственность за нападение на российского гражданина, человека, автора с собственным мнением, петербуржца Игоря Пыхалова.
А что до людей доброй воли, то все они, чеченцы, ингуши, русские, должны солидарно выступить против преступного насилия. Мы все равны. И никто не более равен, чем другие. Чрезвычайщикам нашего времени придётся смириться с тем, что все должны соблюдать один закон, что никто не исключение, никто не ограждён от критики, каждый волен высказывать свои убеждения и опровергать их можно только в порядке, установленном законом. Одна страна, один народ, один закон – никаких чрезвычайных уполномоченных по исключительным правам особо выдающейся народности. Одна страна, один закон – это и означает по-настоящему бороться за целостность нашего многонационального государства, Российской Федерации.
