О событиях, предшествовавших смерти солдата-срочника, известно со слов военных следователей, расследующих уголовное дело. 31 августа командование воинской части 55062 Еланского гарнизона доложило в военно-следственный отдел об исчезновении рядового Айдерханова. Начались его поиски. По словам друзей и родственников Руслана, приезжали даже к нему домой в Нязепетровский район. Но 3 сентября парня нашли мертвым в лесу неподалеку от воинской части. Он висел на дереве на армейском брючном ремне.
«Следователи и судмедэксперт осмотрели и тело, и место происшествия, было проведено вскрытие», – рассказал помощник руководителя военного следственного управления СК РФ по ЦВО Роман Сазонтов. По предварительным данным следствия, никаких следов насильственной смерти, кроме характерных для повешения (странгуляционная борозда на шее), на теле Руслана не обнаружено.
Родственники и близкие Руслана Айдерханова однако утверждают об обратном. Как рассказал депутат Совета депутатов Нязепетровского района Мухаматдин Сахаутдинов, близко знавший парня, когда вскрыли груз 200, чтобы похоронить по мусульманским обычаям, то увидели на лице солдата то ли ссадины, то ли ожоги. Дальше больше: на теле оказалось несколько ран неясного происхождения, пальцы на обеих руках в области ногтевых пластин почерневшие. «Можно было бы подумать, что эти изменения возникли уже посмертно, но на ногах цвет пальцев нормальный», – говорит Мухаматдин Сахаутдинов.
«Мы открыли цинковый гроб, в нем оказался деревянный ящик. Открыли его и, увидев погибшего Руслана, ужаснулись. Это не могло быть самоубийством. Лицо все избитое, в синяках, зубов нет. Когда стали омывать парня, обнаружили ножевое ранение груди справа. На ногах большие раны, голова вся будто во вмятинах, а не круглая, как у обычного человека. Мы сделали фотографии, на них смотреть страшно».
Редкий случай, но Руслан уходил на службу в армию с большим удовольствием. Еще не побывав в казармах, говорил, что подумывает остаться на сверхсрочную. Парень хоть и рос без отца, но был разумный, понимал, что рабочих мест на селе практически нет. Да и смерть матери не оставила желания торопиться на малую родину: она болела раком, Руслан похоронил ее за пару месяцев до призыва.
По словам тети солдата, первый месяц службы он часто звонил, был весел и всем доволен. Затем стал проявляться все реже, и вот через три месяца после по-сельски многолюдных проводов в армию вернулся в цинковом гробу.
Утверждение родственников о многочисленных следах избиения и ранах на теле солдата Роман Сазонтов комментировать отказался, заявив, что следует ждать официального заключения судмедэкспертизы и окончания следствия. Пока же возбуждено и расследуется дело по статье 110 УК РФ – «Доведение до самоубийства».
«В военных следственных органах, как правило, любое уголовное дело по факту гибели солдата возбуждается именно по этой статье, – пояснил полковник Сазонтов. – Однако в рамках следствия рассматриваются версии и убийства, и суицида. По закону на расследование ЧП нам дается два месяца. Окончательных выводов, таким образом, стоит ждать по прошествии этого срока».
«Разумеется, у родственников возникают мысли о неуставных отношениях в части, – согласен помощник прокурора Центрального военного округа Сергей Богомолов. – В настоящее время прокуратура Еланского гарнизона проводит проверку по выявлению в воинской части фактов неуставщины. В частности, солдаты проходят анонимное анкетирование».
Пока же прокуратура проводит неспешную проверку, жители Нязепетровского района, сыновья которых должны в осенний призыв отправляться на срочную службу, бьют тревогу, опасаясь за здоровье и жизни своих детей. Они намерены игнорировать повестки пока дело не будет должным образом расследовано, а результаты доведены до общественности.
«Это вынужденная мера, – объясняет Мухаматдин Сахаутдинов. – Родители знают, что это нарушение закона, но больше никаких инструментов у нас нет».
