Когда вокруг есть яркие личности, у незаметных тоже появляется зуд. Хочется сделать что-нибудь такое, чтобы разглядели среди обыденной серости. Вырвать здоровые зубы и петь дырявым ртом. Надеть шляпу с полями, на которые может сесть вертолет МЧС, и не снимать ее ни в бане, ни в постели.
Если на такие радикальные меры не хватает смелости, можно хотя бы о чем-то экстравагантном заявить. Как, например, это делает первый заместитель Председателя Совета Федерации Александр Торшин. Недавно он высказал очередную «потрясающую» идею: передавать русских детей-сирот из детдомов на Крайнем Севере и Дальнем Востоке в семьи жителей Северного Кавказа. Это, дескать, решит сразу несколько проблем. Начнут возвращаться русские в те места, где они долго жили и откуда их жестоко выдавили. Дети впитают традиции и обычаи здешних народов. Ну, а про климат благодатный и здоровое питание, мол, говорить нечего.
Такое впечатление, что предложение сделал не совсем адекватный человек. Или, как определяют в Интернете, достаточно циничный. Отправлять сегодня в северокавказские аулы и даже в города русских ребятишек – это значит подвергнуть их целому набору опасностей. Не будем даже касаться обстановки, в ряде мест приближенной к боевой. До сих пор открываются факты, когда в глухих (и не очень) местах обнаруживаются русские рабы, по многу лет пребывавшие в заточении. С каждым днем все активнее становится ислам, как религия воспитания. Недавний скандал в одной из ставропольских школ – самое свежее свидетельство наступления исламских норм поведения на светские правила. Кем вырастут русские дети в таких условиях?
Это не говоря о больших возможностях лепить из нынешних сирот завтрашних боевиков и шахидов.
В своем недавнем послании Федеральному Собранию, а, значит, и персонально Торшину, Президент России Путин высказался о необходимости сохранять «русскость» в самом широком ее понимании. Останется ли она у большинства тех ребятишек, которых, по предложению Торшина, переселят в мир других национальных традиций, обычаев и понятий? Вопрос, как говорится, интересный.
Но для сенатора от Республики Марий Эл Александра Торшина, видимо, важнее хоть как-то выделиться из обычной своей незаметности. Некоторое время назад он заговорил о необходимости свободно продавать в России короткоствольное боевое оружие. При этом заговорил так активно, что у многих возникло подозрение: уж не лоббист ли он «оружейных баронов», которым надо заработать миллиарды на вооружении российских старушек, студентов и, конечно, представителей среднего класса. В доказательство безопасности своей идеи он приводил примеры из разных стран. В том числе, США. Чем больше, мол, оружия на руках, тем меньше убийств. Однако американская жизнь опровергает идею желающего «засветиться» российского сенатора. Последняя массовая бойня в начальной школе в штате Коннектикут, когда погибло 27 человек, взорвала терпение американцев. Заокеанские коллеги Торшина – сенаторы конгресса США решительно выступили за полное запрещение продажи военнизированных образцов оружия и уже в январе готовы рассмотреть соответствующую поправку.
А как же Торшин? Что он еще объявит России, чтобы напомнить о своем незаметном существовании? Рассказывают: в старину, в театрах, дабы создать на сцене шум толпы, актерам велели вразнобой произносить одну фразу: «А что говорить, когда говорить нечего?» И, вроде бы, получалось. Говорить нечего, а шум есть.
