VIP-браконьеры не всем сумели свернуть шеи

Генпрокуратура пожаловалась на районную, что та в громком браконьерском деле вдруг решила следовать букве законаъ

Как правило, следователи, прокуроры, судьи проводят линию, заданную сверху. Какую линию им нарисуют, такую они и проведут. Яркий пример — уголовные дела охотинспекторов Зарайского и Дмитровского районов, задержавших в феврале 2010 года так называемых VIPов на браконьерской охоте (о вопиющем ходе их расследования мы писали не раз).

Браконьеры, промышлявшие в заповеднике Зарайского района, полностью избежали ответственности. Следствие сочло их «неустановленными лицами», несмотря на то что их имена известны. Более того, они фигурировали в суде как потерпевшая сторона. Районного охотинспектора Андрея Григорьева, задержавшего группу нарушителей с риском для жизни, осудили по ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий). Сегодня он вынужден отстаивать свое доброе имя в высших судебных инстанциях.

Сценарий развития событий вокруг охотинспектора Дмитровского района Александра Довыденко очень похож на Зарайский. Напомним, что 6 февраля 2010 года охотовед Довыденко встал на пути VIP-браконьеров, застреливших двух лосей. Полупьяная компания из девяти любителей запрещенной охоты обещала инспектору большие неприятности. «Хозяева жизни» «за базар» ответили. В отношении Александра Довыденко также было возбуждено уголовное дело по факту превышения должностных полномочий. Сами же преступники перекинули групповую вину на одного из членов браконьерского коллектива — безработного Щенникова, «обернувшись» пострадавшими от действий охотоведа. Разумеется, их свидетельские показания представили «огромную ценность» для следствия.

Ситуация между тем вызвала такой большой общественный резонанс, что глава СКР Александр Бастрыкин заявил, что берет дело под личный контроль. Процесс расследования растянулся на год и восемь месяцев и материализовался в 169 (!!!) томов уголовного дела. За этот период сменилось 9 следователей, областная прокуратура 4 раза возвращала дело на доследование, указывая на грубые нарушения следствием норм уголовно-процессуального законодательства. В последний раз это произошло ровно год назад. Потом дело Довыденко без малого полгода пролежало в ГСУ СК РФ по Московской области. Существенные недостатки, указанные областной прокуратурой, так и не были устранены.

Сторона защиты неоднократно заявляла ходатайства о приобщении к материалам дела акта осмотра места происшествия, о проведении медико-криминалистической экспертизы, изучении видеозаписи с каждым участником незаконной охоты. Они все остались без удовлетворения.

— Все наши ходатайства органы дознания отклонили, хотя мой подзащитный Александр Довыденко имеет законное право на их удовлетворение. Если бы это произошло, я бы давно смог доказать невиновность охотинспектора, — уверен адвокат Василий Процык.

В октябре текущего года Генпрокуратура утвердила обвинительное заключение в отношении Довыденко. Он обвиняется в превышении должностных полномочий с применением оружия и насилия (ч. 3 ст. 286 УК РФ). Но!

— Даже если, предположим, заместитель генпрокурора Виктор Гринь формально подмахнул обвинительный документ, в данной ситуации вывод напрашивается один: следствие, а теперь и Генеральная прокуратура покрывают браконьеров, — говорит Василий Процык.

А ведь главное предназначение такого органа, как прокуратура — осуществлять от имени РФ «надзор за соблюдением Конституции и исполнением законов, действующих на территории РФ в целях обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства».

В обвинительном заключении, предъявленном Довыденко, указано, что 6 февраля 2010 года инспектор, «находясь при исполнении своих должностных обязанностей, произвел из карабина не менее 5 выстрелов в движущегося на снегоходе мужчину. Мужчина по указанию егеря перевозил тушу мертвого лося».

Как прикажете это понимать, если материалами уголовного дела установлено, что Довыденко в день происшествия вместе с сотрудниками милиции выехал именно на оперативную проверку информации — поступил сигнал о возможном проведении незаконной охоты в районе д. Высоково.

Следствием также было установлено, что задержанные охотинспектором лица, во-первых, имели при себе расчехленные охотничьи ружья (по уголовному делу изъято 6 единиц оружия).

Во-вторых, из изъятых ружей в тот день, согласно проведенным экспертизам, производились выстрелы.

В-третьих, задержанные использовали снегоходы «Буран» в количестве 4 штук, к которым были прикреплены сани, т.е. механические транспортные средства.

И, наконец, на санях перевозились 6 охотничьих собак и две туши убитых лосей. Обращаю внимание, что туши «перевозились на санях» (установленный факт). Однако в постановлении о возбуждении уголовного дела указано: «обнаружены две туши убитых лосей с огнестрельными ранениями». Следователь, похоже, сознательно блудил словами, ведь если бы он написал «перевозились», то по закону РФ он обязан был завести еще одно уголовное дело по факту незаконной охоты, производимой группой лиц. Но заданный сценарий такого поворота событий, разумеется, не предусматривал.

Итак, Довыденко, согласно материалам дела, задержал группу лиц с ружьями, собаками, убитыми лосями («убитыми», а не «мертвыми») 6 февраля 2010 г., когда официально охота на этого зверя запрещена. Такие действия задержанных лиц имели явные признаки преступления — групповая незаконная охота.

Согласно «Положению об охоте и охотничьем хозяйстве в РСФСР», нахождение в охотничьих угодьях с оружием, собаками, ловчими птицами, капканами и другими орудиями охоты либо с добытой продукцией охоты приравнивается к охоте (п. 10 Положения).

Согласно «Правилам охоты в Московской области» (на тот момент они действовали), нахождение в охотничьих угодьях с огнестрельным оружием, капканами и другими орудиями охоты, а также с собаками и ловчими птицами, либо с добытой продукцией охоты, или с охотничьим оружием в собранном виде на дорогах общего пользования приравнивается к производству охоты.

Плюс еще одна деталька для прояснения ситуации — у задержанных при себе были рации. Очень удобно во время загонной охоты держать между собой оперативную связь.

То есть налицо все признаки совершения преступления задержанными Довыденко лицами, предусмотренные ч. 2 ст. 258 УК РФ — «совершение незаконной охоты группой лиц по предварительному сговору с причинением крупного ущерба и с применением механического транспортного средства».

Пресекая действия браконьеров, Довыденко вынужденно сделал предупредительные выстрелы в воздух. Рискуя жизнью, он пытался остановить пьяного водителя снегохода Киселева (документально подтверждено сотрудниками ППС). Последний собирался скрыться на снегоходе вместе с тушей убитого лося (животное лежало на санях).

Если каждому воздавать по справедливости — по делам его, то по факту браконьерской охоты 6 февраля 2010 года должно было быть возбуждено уголовное дело в отношении группы лиц (ч. 2 ст. 258 УК РФ). Следующим правонарушителем нужно было объявить егеря Дроздова как лицо «использующее свое служебное положение» (ч. 2 ст. 258 УК РФ).

Требования указанных выше нормативных актов органы дознания проигнорировали. Уголовное дело в отношении группы лиц по факту браконьерской охоты 6 февраля 2010 года так и не было возбуждено вопреки действующим законодательным нормам.

Вместо этого деятели из отдела дознания Дмитровского УВД предъявили обвинение в незаконной охоте только одному участнику группы — Вадиму Щенникову, который вдруг во всем сознался. Суд рассмотрел дело в особом порядке, без «шума и пыли».

■ ■ ■

Надо сказать, что дело Щенникова стоит упомянуть отдельно. Внимательно полистав его материалы, даже школьник заметит, что его показания выглядят как откровенная ложь и самооговор.

Они полностью опровергаются двумя документами: актом ветеринарного осмотра туш лосей и заключением баллистической экспертизы.

Щенникова обвинили в совершении незаконной охоты (ст. 258 ч. 1 п. «а» УК РФ). Согласно признательным показаниям Щенникова В.П., он, имея при себе охотничье двуствольное ружье, произвел два выстрела по лосям с расстояния 20–25 м.

Согласно акту обследования двух туш лосей от 08.02.2010 г., при осмотре первой туши лося обнаружено 2 входных раневых отверстия с правой и левой сторон. При осмотре второй туши лося обнаружено входное раневое отверстие на левой стороне. Вывод: по лосям произведено три выстрела.

Нанести объективно двумя выстрелами три раны двум лосям (при этом по одному животному — с противоположных сторон) Щенников В.П., как вы понимаете, не мог.

Согласно заключению баллистической экспертизы №281 от 15.03.2010 г., из ружья, изъятого у Щенникова В.П., выстрелы не производились.

Ветеринар 08.02.2010 г. осмотрел туши лосей. До осмотра кем-то из сотрудников милиции (следствием не установлено) у животных были удалены внутренности. Это было сделано, чтобы изъять пули, которыми убили лосей. Так как по пулям можно установить (идентифицировать) оружие, из которого стреляли.

Непонятно, что же такое случилось с мировым судьей судебного участка №26 Дмитровского района Мурашовой О.В., которая никаких противоречий в показаниях Щенникова не заметила.

Судья Дмитровского городского суда Наплекова Т.Н., наверное, плохо изучила материалы дела Щенникова. Апелляционную жалобу защиты Довыденко о несоответствии выводов суда обстоятельствам дела Наплекова не удовлетворила. Она отметила, что «оснований сомневаться в правдивости показаний подсудимого Щенникова… у суда не имеется, поскольку они последовательны, не противоречивы, согласуются между собой».

Выводы о квалификации Мурашовой и Наплековой сделайте сами.

■ ■ ■

Стоит напомнить, что за время следствия по делу Довыденко сменился прокурор области (весна 2011 г.). Прежний прокурор Подмосковья Мохов «подмочил» репутацию из-за скандала с нелегальными казино и был понижен в должности. С приходом нового руководства в деле появились положительные сдвиги.

В ответ на жалобы следователей СУ СКР по МО, которым никак не удавалось по-скорому запихнуть дело Довыденко в суд, заместитель областного прокурора Виктор Наседкин, а затем и сам областной прокурор Александр Аникин в отказных постановлениях четко указали на явные проколы следствия (замечаниям было посвящено порядка 10 (!) страниц постановления). Отмечу лишь некоторые из них.

В частности, «в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого Александра Довыденко обстоятельства, в том числе касающиеся освещения событий преступления, существенно искажены и необъективны, не подтверждаются материалами дела», «выводы следствия об интерпретации действий Довыденко носят совершенно неконкретный и надуманный характер». «Фактические обстоятельства происшествия не указывают на явность превышения должностных полномочий со стороны Довыденко», «ненадлежащим образом проверены и оценены обстоятельства, связанные с применением Довыденко огнестрельного оружия». Руководство областной прокуратуры посчитало, что «краеугольным вопросом этого уголовного дела является проведение тщательной и всесторонней проверки обстоятельств незаконной охоты с дальнейшим решением вопроса о привлечении браконьеров к ответственности» (тщательную и всестороннюю проверку никто проводить не стал). Но это еще не всё.

Разбираясь (если можно так назвать) в происшествии 6 февраля 2010 года, органы следствия завели несколько уголовных дел — о «превышении должностных полномочий» и «незаконной охоте». Чтобы приблизиться к истине, оба дела нужно было объединить — они вытекали из одних и тех же событий. Тем более областная прокуратура указала: «отдельное и независимое расследование этих двух дел… является существенной процессуальной ошибкой, усложнившей процесс доказывания».

Руководство прокуратуры МО обнаружило, что в «материалах дела отсутствуют протоколы следственных действий, процессуальных решений и другие документы, на которые ссылается следователь, связанные с отстрелом Щенниковым двух лосей двумя выстрелами и соответствием этих данных материалам ветеринарного исследования туш; со вскрытием туш лосей до момента ветеринарного исследования; …отсутствием на снегоходе «Буран» на момент его осмотра крышки капота (пьяный водитель наехал на препятствие и перевернулся, получив травмы. — С.П.), …с проверкой показаний свидетелей и обвиняемых, данных по двум уголовным делам».

В своем нежелании исполнять закон представители СУ СКР проявили невероятную настойчивость. Они откровенно проигнорировали указания прокуратуры области и пожаловались на ее руководство в вышестоящую инстанцию — Генпрокуратуру. И случилось чудо: про «верховенство закона» в главном надзорном органе напрочь забыли. Дело Довыденко было передано в суд.

В конце октября состоялось предварительное судебное заседание. Вердикт Дмитровского городского суда: уголовное дело Довыденко «возвратить заместителю Генпрокурора РФ для устранения препятствий рассмотрения дела судом». Основание принятого решения: «обвинительное заключение было составлено с нарушением требований УПК РФ».

В настоящее время Генпрокуратура направила жалобу в областной суд на действия районного.

— Считаю, что областной суд поддержит решения Дмитровского суда. В дальнейшем прогнозировать ситуацию сложно. В деле Довыденко слишком много слабых мест и откровенных противоречий и несостыковок, — говорит адвокат Василий Процык. — Более того, стоит признать, что в нашей стране открыто нарушаются процессуальный закон, права человека на элементарную защиту.

Может, президент страны знает ответ на вопрос, можно ли в нашем государстве отыскать справедливость, если даже Генеральная прокуратура и прокуратура областная свое предназначение понимают по-разному. Одна — подрывает веру человека в непоколебимые основы государства, другая — называет вещи своими именами. Браконьеры, какими бы высокими чинами они ни были наделены, должны сидеть в тюрьме, охотинспектора — охранять народное добро, а органы правосудия вершить такой Закон, которому невозможно свернуть шею.