Порой кажется, что мои либеральные товарищи живут в своей отдельной действительности, внутренние законы которой они мысленно распространяют на всю страну.
В их действительности всякий нормальный человек осознает, что европейские ценности самые ценные в мире, верит в шутку про то, что демократия ужасна, но ничего лучшего человечество не придумало, при всех оговорках является безусловным носителем всяческой политкорректности и всевозможной толерантности, вместе с тем фразу «я русский» спокойно заносит в раздел «обыкновенный фашизм» (или ур-фашизм, что без разницы), равно как и на словосочетание «я православный» немедленно вспоминает строчку Бродского («…теперь я главный»), искренне желает нести имя «Pussy Riot» на знаменах, истово ненавидит безоговорочно дурное советское прошлое и прочее мракобесие, прочее почвенничество, прочую тому подобную косность, если не сказать «народность», что тоже почти ругательство.
А если этот самый «нормальный человек» не соответствует вышеуказанным нехитрым характеристикам, значит, он есть электорат сами знаете какой партии и какого президента, внук доносчиков и палачей, махровый совок, априори лишенный интеллекта, фантазии, права голоса и надежды на будущее.
Помню, как Виктор Шендерович на одном из первых совместных митингов разноцветной внесистемной оппозиции кричал в микрофон, чтоб нацболы свернули серпасто-молоткастые красные флаги: «Вас тут несколько сотен! – указывал он моим собратьям, – А нас тут – десятки тысяч!»
Шендеровичу, как и его товарищам, до сих пор не приходит в голову, что красные знамена, серп и молот — едва ли не единственный способ легимитизировать сам внесистемный оппозиционный протест в глазах, скажем прямо, народа. Подавляющего его большинства.
Народ в России — не либерал, надо как-то уже запомнить эту нехитрую мысль.
Мы даже не уверены, что основная масса посетителей Болотной и Сахарова — либералы, хотя, безусловно, их процент там несколько выше, чем в среднем по стране.
Однако ж, так или иначе, дело все равно придется иметь со всей страной. С ней придется разговаривать.
Парадокс в том, что по большей части именно либералы с народом и разговаривают. Вовсе не секрет, что в медиа-сфере существует чудовищный перекос в одну сторону: все наши глашатаи и витии, говорящие головы и короли прайм-тайма, так или иначе, – носители либеральных ценностей, но никак не консервативных или «левых».
Получается так, что активное меньшинство буквально навязало свой голос мрачному и пассивному большинству.
Однако массированная бомбардировка либеральными ценностями привела к обратному эффекту: многолетняя работа Познера, Сванидзе или, скажем, Собчак (и далее по списку, имен десятки) вызвала идиосинкразию на эти самые ценности у колоссального количества людей.
Сейчас, говорят, прошли очередные разоблачительные документальные фильмы про коллективизацию некоего Пивоварова. Вы какого ожидаете эффекта, можно спросить? Что все ужаснутся и раскаются? Ну, вот мы вам даем гарантию, что с каждым вашим вбросом в стране становится на процент больше самых ретивых и суровых сталинистов.
Либеральной интеллигенции давно пора остановиться. Они ведь не только дискредитируют себя — в сущности, плевать на это — они дискредитируют оппозицию в целом, которая в силу их всепристутствия и необычайной говорливости только с ними и ассоциируется.
С ними и с их якобы прогрессивными взглядами.
Но, для начала, либерализм – давно уже не прогрессивная идеология, а вполне себе устаревающая, а кое-где и агонизирующая.
Вы так любите повторять слова про то, что «мы знаем, чем закончилась советская власть» – ну так вспомните, чем заканчивается ваш приход к власти: вам и семидесяти лет не надо. Через три месяца после февраля 17-го все пошло по швам, результаты буржуазной революции 91-го тоже, прямо скажем, удручающие.
Ныне либеральные ценности вступили в настолько неприятный диссонанс с «национальным характером», что нация (народ? население? — как бы так сказать, чтоб не обидеть либералов, они ужасно не любят все эти слова) утратила желание жить и размножаться.
Уже стало дурным тоном рассказывать, какая убогая у нас продолжительность жизни, говорить про катастрофически низкую рождаемость и предъявлять ошеломительные показатели в разделе «суициды»: к примеру, по подростковым самоубийствам мы вообще лидеры на сегодняшний момент.
Можно, конечно же, все это свалить на «результаты распада совка» (любимая мантра наших либералов), но, честно говоря, уже не стоит. Всем, кроме вас, слушать это надоело.
Очевидно, что народ у нас оказался к либеральным реформам непригоден. Но, как говорил один деятель, другого народа у нас для вас нет.
Или мы принесем народ в жертву вашим разочарованиям в этом самом народе?
Понятно, что в идеале должен сдохнуть и крестьянин, который не научился успешному фермерству, зато научился бухать и деградировать (его совок испортил, знаем, слышали).
Также должен сдохнуть рабочий, который не желает переучиваться, чтоб получить рентабельную профессию вместо нерентабельной, зато тоже желает бухать и деградировать (как, опять же, научился в совке).
Их как бы и не надо жалеть, потому что вместо них приедет много куда более сговорчивых таджиков — вот совершенно объективная и безусловная либеральная позиция, если вещи прямо называть своими именами.
Они и сами об этом часто говорят вслух.
Это ведь при либералах нельзя говорить: «Все отнять и поделить», – сразу угодишь в мракобесы; зато либералы при всем честном народе могут сказать все, что в голову взбредет, и хоть бы что им.
Петр Авен, помнится, остроумно высказывался в том смысле, что не должен оправдываться перед народом за то, что у него все есть — это люмпены должны оправдываться перед ним за то, что у них ничего нет.
А как прекрасно проговорился Алик Кох, спросив: «…что такого ценного в России, я не пойму?»
А что такого ценного в тебе, Альфред?
Хоть на минуту успокойтесь и дайте себе отчет: почти все эти люди вокруг вас — другие. Ценные они или бесценные — неважно. Другие отныне и навек. Либо вы их добьете, либо оставите в покое, либо попытаетесь как-то договориться с ними. Вы ж за свободу, правда? Вы ж демократы. Ну так дайте народу право не ценить ваши ценности, но ценить свои, для вас вовсе не ценные.
Проблема России не в том, что в ней сошлись стенка на стенку либералы и консерваторы.
Главная проблема в том, что у нас бьются либералы с либералами же. В этом смысле столь раздражающая оппозицию (и меня тоже) широко распространенная в массах фраза: «А из кого выбирать?», – имеет право на существование.
Владимир Владимирович никак не социалист, правда же? Он вполне себе либеральный политик и рыночник, строящий либеральную экономическую модель — ту же самую, что Борис Николаевич.
Оглушительная коррупция вовсе не признак того, что Путин антилиберал — это всего лишь издержки его метода управления, а точнее сказать — его способ удержания вертикали власти в должном состоянии (за счет тотальной ангажированности финансово-политических элит и вовлеченности их в процесс распределения средств).
Но, по сути, никаких радикальных различий меж, навскидку, Борисом Немцовым и Путиным нет. Любой из них мог стать наследником Ельцина, первый не стал, второй стал.
Путин народ безусловно презирает, но никогда об этом не говорит. Либералы из оппозиции народ презирают и все время об этом проговариваются. Вот вся нехитрая разница.
Либеральные элиты вывозят из страны те материальные ценности, что Путин позволяет им вывезти. Сам Путин вывозит из страны все, что сам себе позволяет. Народ, конечно же, не в курсе, что позволяет он себе куда больше, чем либеральные элиты, но это детали.
Суть народ все равно видит точно: все они одним жиром мазаны.
Выбирать из числа замазанных не хочется совсем.
Двадцать процентов голосуют за действующую власть (они б и за Немцова голосовали), остальные мрачно ждут.
Либералы находятся в замечательном заблуждении, что ждут именно их.
Показательными в этом смысле оказались выборы в «Координационный совет».
Вдруг выяснилось, что либеральная оппозиция: а) очень сплоченная б) абсолютно не репрезентативная в масштабах страны.
Оппозиция какая должна быть? Такая, чтоб, если завтра случилось чудо и ее б зарегистрировали, — она б порвала на, как минимум, парламентских выборах всех соперников.
А кого может порвать «Координационный совет»?
Итоги выборов туда – это иллюстрация к властной риторике на тему: вот есть мы, богоизбранные опытные управленцы, а вот есть группа отщепенцев, которые при любом раскладе могут претендовать на 3-4% голосов и не более.
«Координационный совет» всем своим видом подтверждает данный постулат.
И наличие в списке симпатичных людей в лице, к примеру, Быкова, Крылова и Навального, ничего не меняет.
Слишком однообразная компания за ними.
В своем кругу они все милые и приятные друг другу люди — но о чем они будут говорить за пределами этого круга? Ведь за пределами этого круга мрачный и звероватый народ, склонный, как вам искренне кажется — к чему там? – к сталинизму, погромам, безделью, пьянству и отсутствию инициативы.
Вы скажете, что мы слишком плохо думаем о своем народе. Да мы вообще ничего о нем не думаем, мы там живем.
Наши с вами, товарищи либералы, претензии к власти разнопорядковы и противоположны. Вам не нравятся ее попытки быть похожей то ли на политбюро, то ли на боярскую думу — вас бесит вся эта их милитаристская риторика, советский гимн, православное мракобесие. А нам не нравится, что они все это делают не всерьез, понарошку. Риторика иногда почти уже правильная, жаль – практики никакой.
На месте власти мы бы говорили то же самое, только хуже, а потом еще и воплощали это в жизнь с суровым и угрюмым видом. Одним гимном точно б не ограничились.
Вы по-прежнему желаете, как вы любите выражаться, «нормальной страны» – но в мире целые россыпи «нормальных стран», зачем в мире еще одна нормальная страна, мы хотим ненормальной.
Ну, то есть, в вашем понимании — ненормальной.
Помните, как у Есенина, которого вы, впрочем, традиционно не воспринимаете всерьез: «…и выведи наш шар земной на колею иную…».
Иная колея — она в левой стороне, туда все равно придется повернуть.
Подспудный консерватизм и очевидные «левые» симпатии и ностальгии народа — никак не признак национальной косности. Это всего лишь наглядное проявление чувства самосохранения нации.
За вами нельзя идти, там конец русской истории. Идите сами туда, одни, попутного ветра.
Есть вещи, которые важней свободы. Жизнь, например.
Как все прочитанные мною за последнее время статьи Захара Прилепина статья понравилась, прежде всего созвучием с думами собственными. Вообщем, как говорится: Захар, пеши исчо! +100500.